Название: Does the devil make you sin?
Автор: безумная  WarGunsRock_n_roll
Бета: терпеливая  their-law
Пейринг: загадошный
Рейтинг: одно sexual tention
Размер: 2 173 бессмысленных слова
Саммари: его целью всегда было пополнение своей сети
Предупреждение: текст содержит нецензурные выражения, сцены жестокости и насилия, поэтому его не рекомендуется читать… никому!
От автора: написанный под влиянием обильной дозы алкоголя, прослушивания последнего альбома tito&tarantula и неудовлетворённого сексуального желания ночной бред






читать дальшеСтарый обшарпанный бар живёт только на патологических алкоголиках, случайных клиентах и энтузиазме владельца.

Хриплый голос солиста Tito&Tarantula лениво скребётся где-то в глубине, пока пожилой бармен автоматически протирает отмеченную временем и ожогами сигарет стойку, прежде чем поставить перед сидящей парочкой выпивку. Очередные мажоры в поисках приключений, иначе какого хрена этих чистоплюев занесло бы в такую жопу мира, думает он про себя, попутно ощупывая цепким взглядом лощёного хмыря и его спутницу, таксидермическая красота которой не имеет возраста и обычно свойственна худым, известным и богатым.

Молодые, скучающие, при деньгах...

Такие тут встречаются время от времени. Приходят за острыми ощущениями и в поисках экзотики.

Пока девчонка елозит на стуле и выгибается навстречу ладони своего ухажёра, тот вынимает из стянутой зажимом пачки бумажку с Франклином и бросает перед собой.

Впрочем, промахивается. Намеренно. Купюра летит куда-то за стойку.

Ничего, мы не гордые, думает пожилой бармен, по-старчески медленно склоняясь и поднимая её.

Девица хихикает и плейбой знает, что произвёл впечатление. Под видом искреннего интереса он увлечённо лапает её за тонкую талию, спускается ниже и одновременно шепчет что-то на ухо. Явно похабное, судя по тому, как она льнёт к нему и раздевает взглядом.

— У неё классная задница, — раздаётся поблизости.

Молодой мужчина поворачивается и в недоумении смотрит на сидящего невдалеке и до этого невидимого посетителя.

— Что?

— Я говорю, у неё классная задница, — бесстрастно повторяет щуплая на вид девица в мятой куртке и драных джинсах. После чего залпом опрокидывает свою выпивку и смотрит на соседа долгим паскудным взглядом.

— Какого?.. Вы что себе позволяете? — возмущается он воспитанно. Так, как принято в его мире.

На что она совершенно по-чеширски расплывается с видом срождествомменя!

— Я сказала, что думаю. У неё классный зад. Хочешь оспорить данное утверждение?

Неожиданно для себя он теряется. Оглядывается по сторонам, явно нервничая. Ждёт подвоха. Однако рядом ничего, кроме голых стен и полуночной пустоты.

— Я не... что за бред? Извинитесь перед моей спутницей за грубость, — высокомерно требует он.

— Или что? — со скабрезной ухмылкой парирует нахалка. — Будешь сурово смотреть на меня и принимать угрожающие позы?

Он резко встаёт и дёргается всем телом в её сторону, но она даже виду не подаёт, что её это как-то волнует. Скучающе скользит по нему взглядом и едко бросает:

— Так что будешь делать? Вызовешь меня на дуэль, чтобы защитить честь дамы? Ай-яй-яй, как не стыдно! Разве мама тебя не учила, что обижать девочек не хорошо? — цокает она языком, одновременно указывая жестом повторить, и бармен наливает в её стакан ещё одну порцию. Она воссоединяется с предыдущей, напалмом обжигая слизистую. — А я-то всего лишь хотела сделать комплимент.

Мужчина колеблется. Перед ним дилемма, которую он не может решить. Лезть в драку с бабой позорно, да и стыдно. К тому же он на чужой территории и понятия не имеет, как тут дела делаются. В бизнес-школе или Оксфорде такому не учат. Хрен знает, кто эта ненормальная и во что может вылиться конфликт в подобном месте.

Просчитав варианты, он принимает решение, отворачивается, хватает свою спутницу за руку и тянет к выходу.

— Пойдём отсюда, — презрительно кривится он и сквозь зубы шипит, проходя мимо девушки: — Сумасшедшая сука!

Она скалится им вслед и изображает губами поцелуй, звук которого повисает в воздухе. Кому из них двоих он адресован, неясно.

И только когда они скрываются за жалобно заскулившей дверью, бармен снова наполняет стакан до краёв и качает головой:

— Когда-нибудь ты всё же нарвёшься и огребёшь по полной.

— Заткнись, Фрэнк! — беззлобно бурчит она, словно не замечая тёплого взгляда, что он бросает на неё, прежде чем сгинуть в тёмном чреве бара.

Не стоит благодарности, два пальца у виска по военному салютуют удаляющейся спине бывшего вояки, прежде чем обвести мокрый обод стекла. Она не собирается лгать себе и утверждать, что сделала это исключительно ради Фрэнка. Нет. У неё свой резон.

Одним залпом. Адское пекло теперь и внутри тоже. Вот сейчас достаточно.

Очередной вечер принёс с собой очередное разочарование. Пора идти.

— Это было забавно, — лениво шелестит бархат мужского голоса из-за левого плеча.

Она замирает и думает, неужели наконец-то вляпалась, цепляя его ломаное отражение между Джеком, Джимом и Джонни на полке перед собой.

Чуть отросшие тёмные волосы, ровные очертания скул, светлая кожа, тронутая на лбу и вокруг глаз первой паутиной морщин, и чёткие линии, спускающиеся от плавного изгиба верхней губы к подбородку. Ничего особенного. Если бы не взгляд того самого чистого цвета, в котором рождается абсолютная пустота и затяжное падение в бездну.

— Милое представление.

Он почти улыбается, когда усаживается за соседний стул, проводя по вытертому прежними посетителями дереву руками. Гибкими и нервными, с чуть заметными прожилками вен. Она смотрит на них дольше всего, прежде чем её словно на привязи тянет выше, по чуть вздувшимся от напряжения голубым дорожкам, вдоль жилистых предплечий и до самого края закатанного рукава чёрной рубашки.

Странно. Она была уверена, что здесь больше никого не было. Откуда он взялся?

Она не поворачивается, опускает глаза и заставляет себя сфокусироваться на опустевшем стакане в своей ладони, однако боковым зрением ловит силуэт рядом. Ощущение, что он кропотливо сплетён из небытия, рваных теней и ошмётков темноты умирающего бара, не отпускает, взывая к первобытным инстинктам и первородному страху… Или греху? Дьявол его разберёт, похоже, последняя стопка была лишней.

Избавляясь от невесть откуда подступившей дрожи, она демонстративно разминает плечи и мышцы шеи с характерным хрустом, прежде чем особенно вежливым тоном ответить:

— Тронута. Что-то ещё?

Он на мгновение ухмыляется одним уголком губ:

— Дерзкая. Мне нравится.

Она эффектным движением приподнимает обращённую к нему бровь и интересуется:

— Это должно иметь для меня какое-то значение?

— Возможно, — медленно растягивает он. — Потому что будь на его месте я, а на твоём — любая другая, сейчас она утиралась бы в местном туалете кровью, прежде чем стать на колени и по-настоящему извиниться.

От его слов где-то глубоко внутри краткое ощущение невесомости и тёплая волна вдоль хребта, словно кто-то огладил его горячей ладонью.

— Да ты джентльмен! — это прозвучало так, как и задумывалось. Издевательски, с ноткой фальшивого восхищения.

— Поверь мне, даже более, чем ты можешь себе представить, — совершенно серьёзно замечает он.

— И что лично тебе мешает осуществить подобное?

— То, что ты сама этого хочешь.

Он неторопливо разворачивается к стойке спиной и уверенно опирается широко расставленными локтями о выщербленный край, прежде чем по-хозяйски откинуться на него. В мутном зеркале напротив изломанные линии его рук напоминают ей распятые тёмные крылья.

— Ты приходишь сюда не за алкоголем или сексом. Не для того, чтобы заполнить вакуум своей жизни. Она у тебя есть. Как и многое другое, — произносит он с немного отстранённым видом.

— О нет! Только не это! — закатывает она глаза. — Только не очередной сеанс психоанализа. Если бы мне давали доллар за каждого умника, мнящего себя доктором Секси, что пытались ко мне подвалить, я была бы уже сказочно богата.

— Ну, во-первых, какая боль! Ты причислила меня к череде мистеров Заурядов, что хотели всего лишь забраться тебе под юбку? Ранен в самое сердце, — он театрально прикладывает ладонь к груди, но его взгляд тут же холодеет, а в голосе появляются стальные нотки. — А во-вторых. Не стоит прибедняться. Уверен, если копнуть глубже, то можно найти в тебе и скрытые таланты, и неожиданные секреты.

Самоуверенный наглый ублюдок, довольно улыбается она про себя. Нужно его осадить.

— По мне так ты ничем не отличаешься от остальных. И ничего обо мне не знаешь.

— Ой ли? Ты так в этом уверена? А что если я предложу пари? С выгодными для тебя ставками, обещаю.

— Не интересует. Я не игрок.

— Лжёшь! — бьёт он коротко и прямо в цель.

И выглядит так, словно все козыри у него на руках.

— Ты приходишь сюда, снова и снова играя в свою русскую рулетку с надеждой, что в этот раз пуля наконец-то достанется тебе. Только ты чертовски удачлива… или наоборот, это уж как посмотреть. То, что обычно так заботит других, тебя не интересует. Большинство из них предаётся стандартным мечтам, строит бессмысленные планы и идёт на всё ради великой иллюзии. Ну же ты сама в курсе, люди всегда так хронически предсказуемы — за кусок пожирнее готовы жрать у тебя с руки и грызть друг друга за твоё внимание… Ты, кстати, не находишь, что есть в их надуманных трагедиях всегда нечто жалкое? — меланхолично произносит он, обводя пальцами сигаретные ожоги. — В любом случае это не твоя история. С тобой всё иначе. Престиж, влияние, деньги… ты знаешь, каково держать эти нити в руках.

Он замолкает, окидывает безразличным взглядом опустевший бар и добавляет:

— Думаю, Фрэнк весьма удивится, узнав, что тебе ничего не стоит купить это место со всеми его потрохами.

Она дёргается как от пощёчины и впервые смотрит на него. В её взгляде читается как ты..? однако давняя привычка вести блеф до конца берёт своё.

— Надо же, какие глубокие познания о моей личности. Признаюсь, впечатлена. Настолько, что даже раздумываю, не узнать ли мне твоё имя. Ну, знаешь... страстно шептать его в своей большой одинокой квартире в особо интимные моменты, — с сарказмом добавляет она.

— Да ты романтик!

— Поверь мне, даже более, чем ты можешь себе представить, - повторяет она эхом.

Он не отвечает, но оглядывает её с интересом, как будто она только что привлекла его внимание, а потом неожиданно говорит:

— Если тебе нужно имя, Арт подойдёт.

— Как поэтично, — она удивлена, но не подаёт виду. — Только не говори, что ты художник, писатель или ещё что-то в этом роде.

— Нет. Скорее… консультант.

Он смотрит на неё непроницаемым взглядом, а потом кивает, как будто с чем-то соглашаясь.

— И да, ты романтик. Иначе хоть одному из этих идиотов да повезло бы. Ставлю что угодно на то, что никто из них так и не поимел тебя. Всё потому, что они даже не представляли, куда лезли. И потому, что эти примитивные создания понятия не имеют, что тебе нужно. Они не могут тебе этого дать.

Он склоняет голову на бок и с искренним любопытством спрашивает:

— Ты же знаешь, для чего это делаешь?

Она нервно сглатывает и не говорит ни слова. Так вот, значит, что чувствует кролик перед пастью удава.

— У тебя проблема. Одна-единственная проблема, — сочувственно произносит он, соскальзывая на хриплый шёпот. – Ни любви, ни привязанности, ни истинной боли. Ты пуста. Выскоблена изнутри.

Свет не отражается в его расползшихся чернильными пятнами зрачках, и она с липким страхом осознаёт, что они напоминают ей ту самую темноту, что живёт под кроватью, и в которой рождаются самые страшные монстры.

— Всё до элементарного просто. На самом деле ты всего лишь хочешь по-настоящему чувствовать.

Он склоняется ближе, втягивает носом воздух, словно ловит исходящий от неё запах, и доверительно шепчет ей на ухо:

— Жажда. Определённо мой любимый вид отчаяния.

Сердце молотом бьётся в горле, а предательский жар довольной тварью сворачивается глубоко внутри. Нет, это не страх, не обычный страх и вопрос не в её слабости. Это нечто другое, глубокое и необъяснимое. Как ощущение неотвратимо приближающейся угрозы.

Все инстинкты орут благим матом беги, беги прямо сейчас!!!..

Но разве не этого она всегда хотела?

— Буду откровенен. Мне кое-что от тебя нужно, но, поверь, и ты не останешься внакладе. Я предлагаю тебе игру. Я предлагаю тебе возможность. И обещаю, ни-ка-кой скуки, — он неспешно опускает глаза к её губам, а потом снова поднимает взгляд. — Все продают душу, но не все знают условия контракта. Я же предоставлю тебе для ознакомления полный пакет документов.

Он смотрит вязко и тяжело, с оттенком хищного голода, и это рождает в её голове образы, от которых на душе стыдно, а между ног мокро.

К чёрту самосохранение.

Ей даже не нужно ничего говорить, он и так всё знает. Это видно по довольной ухмылке, в которой он обнажает белоснежные зубы с острыми резцами.

Он встаёт с места, достаёт кошелёк и галантно спрашивает:

— Позволишь?

— Ну, раз уж мы выяснили, что ты джентльмен, то да, — пожимает она плечом и наблюдает, как он кладёт рядом с грязным стаканом новёхонькие купюры, расплачиваясь за неё.

Он направляется к двери, по пути одним движением набрасывая на плечи тёмное пальто, а она молчаливо следует за ним. Спрашивать его о чём-либо глупо. Ей давно безразлично куда идти.

Хоть на плаху, хоть в преисподнюю.

Улица встречает их сыростью, туманом и моросящим дождём. Он поднимает воротник выше и оглядывается по сторонам. В столь поздний час никого.

Словно призрак, из серой мглы возникает полированное крыло чёрного авто. Кажется, такси.

Она ныряет на заднее сиденье, пока он предусмотрительно держит дверь, а потом и сам устраивается рядом. Мотор утробно рычит, и машина тут же трогается с места.

Никто из них не произносит ни слова. Каждый сидит в своём углу, наблюдая за усиливающимся дождём и стекающими по стеклу каплями, в то время как за окном одна за другой мелькают картины спящего ночного города.

Он не прикасается к ней и отчего-то это почти больно.

— По поводу имени, — неожиданно нарушает она тишину, по-прежнему глядя в окно. — Я сделаю вид, что ты ничего не говорил. Не люблю фальши.

Она не понимает, как он мог так быстро оказаться рядом. Пульсом на горле ощущает его ладонь и чувствует, как пальцы усиливают нажим, впиваясь в линию подбородка. Он смотрит на неё раздосадованным взглядом и рывком притягивает к себе. Короткое мгновение она ловит его дыхание, прежде чем лишиться своего. Его язык с силой раздвигает ей губы и скользкой змеёй проникает в рот. Действует жёстко, нарочито медленно и с оттягом, так что сразу и не понять ласка это или наказание, но от этого удовольствие только острее.

Так же резко он отстраняется, но не отпускает.

— Мне казалось, у нас сложились достаточно доверительные отношения, — с ноткой раздражения произносит он. — Я же сказал, что буду откровенен, так что назвал тебе настоящее имя. Просто сокращение…

Он делает паузу, опускает взгляд на её губы и очерчивает их контур большим пальцем.

— … от Мориарти.

И снова накрывает её рот своим.

@темы: моё тварьчество, фанфикшное

@темы: литературное

@темы: looks like you're in shit, girl

@темы: teen wolf, злой

ах, эти наивные и отчаянные поиски рецепта долгосрочных, крепких отношений
любовь, доверие, нежность, комфорт, секс, страсть, верность, эксперименты, деньги, духовная близость, общность интересов... из каких только ингредиентов не пытаются их слепить
но после 16 лет брака и как следствие имея то, за что многие меня ненавидят и готовы смешать от зависти с говном при первом же удобном случае, я могу сказать одно
необходимо всего лишь два
терпение и притворство
вот и весь рецепт

@темы: Мысли

@темы: Чувства

@темы: сансан